ПРАВОСЛАВНЫЙ КАЛЕНДАРЬ

РЕДАКЦИЯ АЛЬМАНАХА

ПОПЕЧИТЕЛИ

ДИЗАЙН-СТУДИЯ

СХЕМА СТАРОЙ РУССЫ

СПРАВОЧНОЕ БЮРО ГОРОДА

ПОГОДА В РЕГИОНЕ

ССЫЛКИ

КНИГИ

(виртуальный  читальный зал)

И. Н. Вязинин Кандидат исторических наук   Старая Русса в истории России Новгород “Кириллица” 1994

Глава III

ПОД СКИПЕТРОМ МОСКВЫ

1505 г. 27 октября умер Иван III. Новгород и Руса, а также Деман, Куръгород на Ловати, Высокий в верховье Шелони по завещанию в числе 66 городов были переданы старшему сыну Василию. Он шел во всем по пути, указанном родителем, и доканчивал то, на чем тот остановился. Историки, Карамзин в особенности, обращали внимание на частые разорительные стихийные бедствия в 27 лет Василиева государствования. И многие из них захватывали Приильменье.

1507 — 09 гг. Все три года летом засуха великая. В Новгороде и волости свирепствовала “язва с железою”, осенью 1508 г. “помре 15396 человек”. По-видимому, к лету 1509 г. она прекратилась, так как в сентябре Василий III уже отправился в Новгород со значительным военным отрядом для разбора жалоб псковичей на притеснения посланного им наместника. Покойный родитель исподволь приучал Псков к повиновению, Василий же предложил “всем недовольным” прибыть в Новгород. Здесь задержал их, а туда послал требование снять вечевой колокол. Затем сам выехал во “второй Новгород на берегах Великой”.

1510 г. Летом Русь вернула Смоленск, который находился 110 лет во власти Литвы. Угроза вражеских набегов на южное Приильменье была устранена. Но ненадолго.

1512 г. Засуха по всей земле Русской. Неслыханная дороговизна, голод. А зимою во многих областях люди “умирали кашлем”.

1517 г. Посетивший в этом году Московию немецкий посол Зигмунд фон Герберштейн оставил о сем подробное описание. Главной чертой в поведении государя, по мнению посла, было то, что Василий не терпел ни малейшего противоречия. Своим служилым людям большей части не давал пособий. Каждый должен был исполнять поручения за собственный счет. Только дети боярские, люди бедные, получали жалованье или пожизненное поместье. Однако за упущения по службе оно могло быть отнято и отдано другому. Родовитые владели наследственными имениями, но произвол государя не знал различий между бедными и родовитыми.

От отца своего Василий наследовал страсть к постройкам. И когда в Новгороде в 1508 г., от “силы огня распадались каменные палаты и сгорело 5314 человек”, чиновники великокняжеские размерили улицы, площади, ряды на образец московских Улицы к вечеру перекрывались рогатками, охраняемыми специальной стражею, что свело кражи и злодейства к минимуму. Они же заменяли первых пожарных.

Герберштейн останавливается на характеристике Ильменя и Новгорода, подчеркивает важность солепроизводства в Русе, которая “имеет соленый источник — бассейн наподобие озера, откуда каждый для себя проводит воду в свой дом каналами и вываривает из нея соль”.

1518 г. Летом недель пять непрестанно шли сильные ливни, реки выступили из берегов, поля залились водою, прервалось сообщение между городами и селами. Дожди кончились лишь в начале июля.

1519 г. Руса выгорела. То, что проводилось в Новгороде после огневого опустошения, начали осуществлять и в Русе. Археологи раскрывают подобную планировку улиц.

1521 г. Ужасное поветрие во Пскове, в Новгороде умерло более “тысячи от прыщей”.

1523 г. 24 мая: “...пала туча снегу велика. Да лежал на земле четыре дни”. Эпизоотия, погибло много лошадей, коров, домашней птицы. Голод.

1524 г. “Того же лета было умножение дождем великое и в реках воды больше, чем весной”. “Много жита и обилия истопиша”. Голодный год.

1527 г. Осень дождливая. “Мор зело страшен”, особенно в Деревской пятине.

1525 г. Весна. “Прииде вода великая, понеже тогда и по удолиям воды течаху”.

1533 г. Летом “великое бездождие”. С 29 июня до 1 сентября не упало ни капли дождя. Иссякли источники, ручьи и болота. Множество скота погибло “от жажды водные”. Горели леса и торфяники, люди “солнечного сияния не видети от дымного помрачения”. Голод. Народ в ужасе вспоминал, что с 1531 года появились уже три “сквозящие звезды хвостатые” (кометы). А тут еще 24 августа среди ясного неба в первом часу дня, увидели круг солнца, будто срезанный сверху и мало-помалу темнеющий. Многие, по словам летописцев, ожидали великой государственной перемены.

И вот 25 сентября бодрый духом и телом государь выехал на охоту в Волок Ламский. Там неожиданно занемог и по возвращении в Москву скончался. Не только искренняя любовь к нему, но и страх, — что будет с государством? — волновали души. Никогда еще Россия не имела столь маленького властителя — сына государя. И за исключением почти баснословной Ольги — не видала у руководства страной юной жены. Опасались неопытности Елены, ее естественных слабостей.

1537 г. После смерти отца Ивану IV было три года, после смерти матери – семь лет. Характер его складывался в боярское правление, сопровождаемое засильем временщиков, борьбой за власть враждующих группировок. Был брошен в темницу и умер там от голода оклеветанный старший дядя великого князя Юрий Иванович. Это повергло в ужас второго дядю — Андрея, князя Старицкого.

До Елены дошли слухи, что он собирается бежать. Она послала вызов в Москву. Но тот, сославшись на нездоровье, не приехал. Правительница двинула многочисленную дружину. Бросив Старицу, Андрей с женою и сыном кинулся к Новгороду. По пути он получил сообщение, что впереди ждет засада. И тогда от Заячского Яма беглецы “своротили к Руссе Старой”, пытаясь уйти за литовский рубеж.

Однако всего в нескольких верстах, у деревни Тюхоли, Андрея настиг князь Иван Телепнев. Дело не дошло до кровопролития, воевода поклялся, что ни государь, ни Елена не собираются мстить. Когда же они прибыли в Москву, князя Старицкого заковали в кандалы и бросили в темницу. Через шесть месяцев он умер насильственной смертью. Примкнувшие к провинившемуся тридцать детей боярских были биты кнутом и повешены по дороге на Новгород.

С 1537 г. город в летописях именуется Старой Руссой, в отличие от Новых на Поле и Мшаге. Правда, некоторые пытаются объяснить двухсловное название внутренним происхождением. В доказательство приводят “Старый город”, отраженный в XVII в. описью А. И. Чог-локова. На это можно лишь заметить, что в России немало старых городов, но этой чести удостоен фактически один уже в первой половине XVI в.

1544 г. Высокое половодье залило многие пахотные земли. Голод.

1545 г. В Старой Руссе по описи — свыше 1500 дворов. (Таких размеров город не достигал ни в XV, ни в XVII вв.). В них жило до 800 ремесленников и 236 торговцев.

1547 г. 17-летний Иван венчался на царство. С сего времени Российские монархи не только в сношениях с иными державами, но и внутри государства стали именоваться царями. “Смирились, — говорят летописцы, — враги наши, цари неверные и короли нечестивые: Иван стал на первой степени державства между ними”.

Достойно примечания, что константинопольский патриарх Иоасаф в знак своего усердия к венценосцу России в 1561 г. соборною грамотою утвердил его в сане царском, говоря в ней: “Не только предание людей достоверных, но и самые летописи свидетельствуют, что нынешний властитель московский происходит от незабвенной царицы Анны, сестры императора Багрянородного, и что митрополит Ефесский, уполномоченный для этого собором духовенства византийского, венчал российского великого князя Владимира на царство”. Сия грамота была подписана 36 митрополитами и епископами греческими.

1549 г. Год ознаменовался созданием Избранной рады. С нее началось активное участие Ивана IV в государственной деятельности. Разнородное по составу правительство стремилось к укреплению самодержавия и усилению централизации власти. В этих целях провели реформы: управления — оформили важнейшие приказы и ликвидировали систему “кормлений”; составили общегосударственный “судебник”; ограничили местничества и создали основы стрелецкого войска...

1552 г. В ночь на 20 июня сильная грозовая буря “драла сады и хоромы, валила леса”. В июле началась эпидемия “смертности”. По свидетельству летописи в Новгородской земле погибло 279594 человека.

1554 г. Весной “прибыльной воды не было”. Неурожай: “... ничего в полях”. Голод.

1555 г. Конец июня, сильная гроза. 23 сентября и 20 октября полярное сияние с часу до пяти ночи “аки молния и жгло небо, а ходило полосами белыми и красными и синими”.

1558 г. Начало длительной борьбы с Ливонским орденом за выход к Балтийскому морю (до 1583 г.). Московские войска чаще всего шли через Приильменье, как северное, так и южное, то есть через Новгород, Старую Руссу, Холм. Здесь они и накапливались. По крайней мере, походы 1558 г. на Юрьев (Дерпт) и 1559 г. на Ригу совершались из верховьев Порусьи и Шелони (Ям Запольский).

1560 г. Бесснежная зима — снег лежал “всего семь недель”. Весной вода мала — “сухота по всем рекам”. Лед растаял на месте. В мае — июле сильные грозы. Лето без дождей. Яровой хлеб не родился. Голод.

Пала Избранная рада. Иван единолично проводил линию на укрепление самодержавия. Все более распространенными методами борьбы с политическими противниками становились опалы, ссылки, казни... Москва цепенела в страхе. Настоящее ужасало будущим! И все это на фоне тяжелейших стихийных бедствий.

1562 г. Снежная зима, очень сильное наводнение. Лето дождливое в сенокос и жатву. Рожь начали убирать лишь 14 августа. Голодный год.

1563 г. В начале сентября снег, а еще хлеб в поле “не пожат и не обряжен бысть”.

1564 г. Очень дождливая осень до 24 декабря! “Трижды (!) паводки были на реках как весной”. Первый снег выпал 9 января. Зима ж суровая. “Снега пришли паче меры, многи деревни занесло”. Много людей погибло от морозов. Голодный год.

1565 г. Ужас, наведенный жестокостями, привел к бегству многих в чужие земли. Особенно поразил всех князь Андрей Курбский, доселе не имевший ни малейшего пятна на славе патриота отечества, некогда любимец и друг царя.

3 января Иван IV выехал в слободу Александровскую, обвиняя бояр в измене... 2 февраля торжественно вернулся в столицу. На другой день объявил о создании опричнины, в которую в числе 19 городов вошла и Старая Русса. Это были наиболее богатые и важные в стратегическом плане города. Иван заявил о выборе 1000 телохранителей из князей, дворян и детей боярских, коим давал поместья в сих городах и волостях, а тамошних владельцев переводил в иные места.

4 февраля Москва уже увидела исполнение условий возвращения. Начались казни мнимых изменников, которые будто бы вместе с Курбским умышляли на жизнь Ивана. После казней царь занялся образованием новой дружины. В совете сидели Малюта Скуратов и другие любимцы. К ним приводили кандидатов, отличных не достоинствами, а удальством, распутством и готовностью на все. По предлагаемым Иваном вопросам требовалось, чтобы кандидаты не имели связи со знатными боярами, и сама низость происхождения вменялась в достоинство.

Вместо тысячи набрали шесть тысяч. Взяли с них присягу: служить царю верою и правдою, доносить на изменников, не дружиться с земскими (не записанными в опричнину), не знать ни отца, ни матери, а единственно государя. За то и давались земли и вся движимая собственность старых владельцев, высылаемых из пределов опричнины. Затейливый ум царя изобрел и достойный символ для ревностных слуг: они ездили всегда с собачьими головами и метлами, привязанными к седлам, в ознаменование того, что грызут лиходеев царских и метут Россию!

15 июня сильное градобитие, погибли посевы. Вспышка эпидемических заболеваний. Голод.

1567 г. “Глад был на Руси велик”.

1569 г. Дождливое холодное лето. “Недород великий хлебного плоду: рожь обратилась мятлицею и бысть глад великий по всей вселенной”.

Иван обрушил жестокий удар на Новгород и Псков, обвинив их в стремлении перейти в подданство “литовскому королю”. Он давно уже ненавидел Великий город. Эти “некогда свободные державы, лишенные древних прав и знатнейших граждан, населенные отчасти иными жителями, уже изменились в духе народном, — подчеркивает Н. М. Карамзин, — но сохраняли еще какую-то величавость, основанную на воспоминаниях старины и на некоторых остатках ее в их бытии гражданском... Забыли бедствия вольности, но не забыли ее выгод”. Это беспокоило, гневило царя так, что весною 1569 г. он вывел из Пскова 500 семейств, а из Новгорода 150 в Москву, следуя примеру отца и деда. Лишаемые отчизны плакали, оставленные в ней трепетали, чувствуя, что это всего лишь начало.

Декабрь. С царевичем Иваном и любимой дружиной царь двинулся к берегам Волхова, опустошая все на своем пути от первого города бывшего Тверского княжества — Клина до Ильменя. Смертоносный легион вел настоящую войну: убийства, грабеж и там, где никто и не мыслил о неприятеле, не знал вины за собою, где мирные подданные пытались встречать государя как отца и защитника.

Старая Русса, входившая в опричнину, избежала гнева Грозного.

1570 г. 2 января в Новгород вошли передовые части Иванова войска, окружив его со всех сторон заставами. Опечатали церкви и монастыри, дома богатых граждан. Многих похватали в ожидании приезда царя. Тот прибыл вечером 6-го на Городище, а 8 января вступил в Новгород. Начались грабежи, судилища, казни... По словам летописца, разрушение продолжалось в течение шести недель.

12 февраля утомленный царь призвал с каждой улицы по одному из оставшихся именитых граждан и тихо сказал: “Молите Господа о нашем благочестивом царском державстве, о христолюбивом воинстве, да побеждаем всех врагов, видимых и невидимых! …Да умолкнет плач и стенания! Живите и благоденствуйте в сем граде!”. Отправив несметную добычу святотатства и грабежа в столицу, Иван выехал во Псков...

Последствия царского погрома еще долго отзывались в Новгороде, долго свозили умерших и тела всплывающих утопленников к ц. Рождества в Поле”. Истребление хлебных запасов и домашнего скота вызвало страшный голод, и болезни. “Голод и мор, — подчеркивал Карамзин, — помогали тирану опустошать Россию”.

Моровое поветрие обрушилось и на Тихвин. Исстрадался город, казалось, не будет конца беде. И тут открылось горожанам, что их спасет, Богоматерь, лишь принесут они к себе Ее чудную икону из Старой Руссы. И двинулись тихвинцы с мольбою отпустить с ними святыню. Сердобольные рушане пошли навстречу. На своих плечах те унесли чудотворную икону, обнесли вокруг города, и мор совершенно прекратился.

Зато на Старую Руссу обрушились новые беды: то мор, то пожары, то войны. Рушане пытались вернуть икону, но тихвинцы воспротивились, считая ее уже своей святыней... И так продолжалось ровно три столетия.

1571 г. Сухое лето. “Ставили на избах бочки с водою у дымниц, да веники на шестах”. Было запрещено топить в помещениях. Жители сооружали печи для хлеба на огородах... Лишь 17 июня “во весь день было мрачно, да и дождь весь день шел, да и день студен был...”. А затем мороз побил яровые и озимые хлеба. На Руси вспыхнул “мор силен, якоже многие грады и села запустеша”. Летописи молчат о потерях в Старой Руссе, но можно судить по Новгороду, где погибло десять тысяч. И это после Иванова погрома!

1572 г. 9 января видели полярное сияние: “...ходили всякими цветы по всему небеси”. 18 января “был вихрь велик”, с утра буря, буран, сильнейшая снежная метель. “Весна стала рано...”. 3 июня и в течение еще двух дней сильная дождевая буря, вырывало с корнями деревья. На Ильмене утонуло государственных казаков 80 человек... А “лето ведрено добре, и тепло и знойно”. Эпизоотия — “пали лошади и рогатый скот”. 27 сентября “много по дорогам червей ползло”. 30 сентября опять полярное сияние: “...по всему небеси лучи были, аки вода на море ветром колебалась, да ти лучи по всем небеси ходили всякими цветы и до света”.

Бесчинства опричников и разорительная Ливонская война губительно отражались на хозяйстве и положении населения, в особенности крестьянства. Иван получил в народе прозвище “Грозного”, отразившее представление о нем, как о могущественном правителе, но и царе-тиране, деспоте. Беспримерными ужасами испытав неизменную верность россиян и не видя и тени сопротивления, истребив гордых сподвижников и заменив их безмолвными угодниками, Иван, к внезапной радости подданных, вдруг уничтожил опричнину, которая семь лет служила губителю и терзала государство.

Исчезло страшное имя с гнусным символом и безумное административное разделение. Опальная земщина опять называлась Россией, опричники пополнили ряды обыкновенных чиновников и воинов, имея уже не атамана, а царя единого для всех. Тиранство казалось утомленным, но, увы, только дремлющим, время от времени пробуждающимся.

И это все, естественно, сказывалось на внешней политике. Наиболее сильным ударом было избрание на польский престол воинственного, деятельного и умного Стефана Батория, который и корону получил, пообещав вернуть завоеванное Иваном в последнее время.

1579 г. Летом Россия вела только оборонительные бои. Царь с большой армией двигался в Новгород, когда услышал, что его войска в Ливонии разбиты на голову соединенными польскими и шведскими силами, и Баторий с опытной венгерской пехотой 29 августа подошел к Полоцку... Дойдя до Пскова Иван узнал о новом поражении: опустошении Смоленской области, захвате неприятелем Карелии и Ижорской земли. Все его высокомерие исчезло. Он пришел в ужас и направился в Москву.

Между тем отдельные польские отряды уже прорывались в южное Приильменье.

1580 г. В конце августа, сокрушив Полоцк, Баторий осадил Великие Луки и 6 сентября взял их. Затем пали один за другим еще несколько городов. Реальная угроза нависла над южным Приильменьем.

1581 г. Февральским воскресным днем в Старую Руссу ворвался литовский воевода Филон Кмита, который шел Ловатью от Великих Лук и Холма. Когда на помощь прибыли войска, они увидели лишь закопченные здания церквей, да кое-где уцелевшие от пожара посадские избы.

С трудом оправлялся от набега древний город. Выручало солепроизводство, к счастью, мало пострадавшее от непродолжительного пребывания ворогов. Но едва миновало лето, как к многострадальной Руссе подступили польско-литовские войска воеводы Михаила Гарабурды. Отважно бились русские люди даже после трусливо бежавших воевод Дмитрия Замыцкого, Ивана и Дмитрия Салтыковых. Остался с рушанами и храбро сражался князь Василий Муса-Туренин. Многие сложили свои головы, а раненого князя захватили в плен. То, что уцелело от недавнего нашествия, разграбили или уничтожили. С тех пор в городе и утвердилась поговорка: “точно Литва прошла” или “словно литовское разорение”.

В декабре в деревне Киверова Горка, в пятнадцати верстах от Запольского Яма (верховье Порусьи), с обеих сторон съехались уполномоченные. Им пришлось жить в крестьянских курных избах, терпеть зимний холод и недостаток, даже пить снежную воду. Кругом все было опустошено.

Посредник, назначенный папою, иезуит Антоний Поссевин, сначала побывал у Батория, дал ему, как католику, свое благословение на бранные подвиги. И на переговорах он явно мирволил польской стороне. После трех недель бесполезных споров, 6 января 1582 года, подписали Ям-Запольское перемирие на десять лет. Москва отказалась от Ливонии, уступила Полоцк и Велиж. Польша согласилась возвратить взятые Баторием псковские пригороды.

1584 г. 17 марта скончался Иван Грозный. Гнев и страх, угрызения совести без раскаяния, гнусные восторги мерзостного сластолюбия, муки стыда и бессильная злоба в неудачах оружия, наконец, убийство в порыве запальчивости старшего сына истощили силы царя.

На престол взошел Федор, роль которого как правителя была ничтожной, хотя Иван незадолго до смерти и создал в помощь “малоумному” сыну Регентский совет из пяти человек. Сразу же началась ожесточенная Дворцовая борьба. Полуторагодовалый брат царя Дмитрий был выслан в Углич, данный ему в удел. Совет вскоре распался и в 1587 г. единоличным правителем фактически стал Борис Годунов, шурин Федора. Хозяйственная жизнь страны постепенно налаживалась за счет резкого усиления крепостничества и повышения налогов на податное население городов.

Ужасное бедствие, вызванное непосильным гнетом и требованиями со стороны помещиков, тяжелыми налогами на ведение дорогостоящих войн (особенно Ливонской), набегами врагов, действиями опричников в борьбе с земщиной, разразилось над русскими землями. И снова пострадало Приильменье. Так, Шелонская пятина после действий опричников запустела на 56 процентов (данные 1571 г.), а по уходу польских войск — на 83,5 процентов (1582 г.). Тяглоспособность сохранилась всего на 8 процентов.

Немало населения умерло от голода, погибло в изнурительной борьбе с различными моровыми поветриями, в неравных схватках со своими и иноземными грабителями и насильниками. Многие снимались с насиженных мест и бежали, куда глаза глядят. Не только отдельные деревни и поместья, но даже целые погосты к середине 80-х оставались пустыми.

А тут еще на целых три года (1586 — 88 гг.) Новгородскую землю охватили студеные зимы, возвраты холодов весной, снегопады в мае. И как следствие — неурожаи и голод. Заброшенные земли зарастали бурьяном и мелколесьем. Хоромы, избы, хозяйственные постройки разваливались. В междуречье Шелони и Ловати не осталось и пятой части населения.

Правительство Годунова принимало энергичные меры: ввело для свободных земледельцев “десятинную пашню”, вспахиваемую “на государя”; провело опись земли, чтобы узнать истинное экономическое состояние; отменило так называемый “Юрьев день” ухода от помещиков, а позднее установило пятилетний срок сыска беглых крестьян. Хозяйственная жизнь страны постепенно налаживалась. Однако до гражданского спокойствия и хозяйственного подъема было еще далеко, когда событие в Угличе чрезвычайно накалило обстановку. В конечном итоге, вместе с другими факторами, это вылилось в кровавые потрясения начала XVII столетия, захватившие и Околорусье.

1591 г. 15 мая в Угличе трагически погиб восьмилетний Дмитрий Иванович. Сбежавшийся по набату народ, в приступе гнева убил людей, надзиравших над сосланными. “Следствие, — по словам Н. И. Костомарова, — было произведено бессовестным образом. Осмотра тела не делали, царицу-мать не спрашивали”. Более того: все Нагие вскоре были сосланы, а царица Мария насильно пострижена и увезена в монастырь в районе Череповца.

Народ не верил официальному докладу: одни говорили, что царевич убит по приказу Годунова с целью устранения претендента на престол, другие — что ему удалось спастись, а погиб совсем другой мальчик. Этим позднее воспользовалась Польша, выдвинув одного самозванца, а затем поддержав и второго.

Между тем феодальный гнет все усиливался, развивалась кабальная зависимость. Гонимые нуждой и голодом, сельские и городские жители в присутствии чиновников давали долговые обязательства, заносимые в специальные книги. Теперь они могли уйти с господского двора только после выплаты долга. Однако вскоре они были лишены и этого права, а на случай, если придется объявлять розыск, стали указывать и приметы людей: рост, сложение, форму носа, цвет глаз и волос.

Так, на одной из страниц губные старосты Шелонской пятины Головин и Якимов писали: “крестьянин Василий Андреев с женою Улитою и сыновьями — Демидком, Наумом и Гришкою”. Старший заявил, что “люди вольные, не служивали ни у кого и кабал на себя не давали никому”. Через несколько дней они же оформили сразу три, а затем четыре обязательства, в том числе на трех вдов.

В этих книгах нередко встречаются сироты. Так, перед губным старостой Нарбековым предстала шестнадцатилетняя русая девушка Мария. Родилась в Мореве-Русе, потеряла мать, затем отца. В полной растерянности одолжила у помещика Облезлова-Воронова 2 рубля, и “теперешний господин ее велел составить кабальную запись”.

Постепенно, гонимое ли нуждой или патриотическими чувствами, население возвращалось в родные места и с энергией, присущей русскому народу, бралось за восстановление пришедшего в упадок хозяйства. К концу столетия старорусская земля вместе со всей страной стала оправляться от разорения. В прежнее нормальное состояние возвращался и древний город, возрождался солеваренный промысел.

В Руссе уже снова насчитывалось свыше тысячи четырехсот жилых дворов, и она, входившая в 36 городов, “искони принадлежавших правящему дому”, — по словам английского посла Джайлса Флетчера, — платила самую значительную пошлину в царскую казну, в полтора раза больше Москвы! (см. гл. “Город соли”). И... снова лихолетье. “Смутное время” начала XVII в. нанесло старорусской земле еще больший урон, нежели пережитый.

1598 г. 7 января скончался Федор Иванович. Детей у него не было, династия Рюриковичей прерывалась. На престол был избран Борис Годунов, давно уже бывший фактическим правителем. И снова дворцовые усобицы. Русса, естественно, не находилась в вакууме и переживала то, что выпало на долю многострадального отечества.

Рассчитывая расположить к себе народ, новый царь освободил сельских жителей от податей на один год. Всем промышляющим куплей и продажей дал право двухлетней беспошлинной торговли, служивым выплатил одновременно годовое жалованье. Раскрыл ворота тюрем, простил опальных, дал вспоможение нуждающимся вдовам и сиротам. Однако поставленной цели так и не достиг. Только духовенство, чиновники и войско были за него.

А тут еще законы о прикреплении к земле! Закабаление холопов даже после “нескольких дней службы у господина”, стало источником смут и беспорядков. Не только из знатных родов, но и рядовые бояре и дворяне были недовольны невиданной доселе благосклонностью к иностранцам, коим предоставлялись право беспошлинной торговли, формирования особой части войска, льготы от податей и повинностей.

Воспитанный при дворе Грозного, сам будучи лживым и хитрым, Борис сбросил маску уже в конце 1600 г., когда дошли первые слухи, что Дмитрий Иванович жив. Но в эти тяжелые времена доносов и пыток Русь постиг страшный голод.

1601 — 02 гг. Зима 1601-го была исключительно мягкая, снег на полях “по грудь человеку”, под ним подопрели озимые. Летом с 29 июня “дожди беспрестанно”, а 31 августа “мразом поби рожь и ярь... и стали великие морозы”. Правда, с большой нуждою, но люди кое-как перебились старыми запасами. А в следующем году (1602) весь хлеб погиб — померзло “все цветущее и огородные овощи”. Страну постигла такая беда, говорят современники, какой не помнили ни деды, ни прадеды.

Бедные люди ели кошек, собак, мышей. Летом, подобно скоту, щипали траву, а зимой жевали сено и солому. Распадались семьи, случалось людоедство и продажа человеческого мяса, запеченного в пироги под видом говядины. Росло число разбойных шаек, особенно из холопов, выброшенных на улицу господами...

1603 — 1604 гг. “И преста всяко дело земли, и всяко семя сеянное сгнило от безмерных вод, лиемых от воздуха, и не обвея ветер травы земные за десять седмиц (недель), и прежде серпа поби мраз сильный всяк труд дел человеческих в полях... Году же сему прошедшему, ox, ox горе, и во вторый злейши бысть, такожде и в третье лета...”.

1604 год был урожайным. Однако на смену уходящему голоду надвигалось новое бедствие. В октябре в пределы России с отрядом в несколько тысяч воинов вступил Лжедмитрий. Несмотря на первые неудачи, отряд пополнялся за счет недовольного крестьянства. Продолжавшиеся боярские интриги, разлагающие правительственные силы, а затем и смерть Годунова ускорили ход событий.

1605 г. 20 апреля, ровно через неделю после кончины Бориса, самозванец вступил в Москву в качестве “законного” царя, сына Ивана IV. Не лишенный политических дарований, Лжедмитрий не мог, однако, долго удержаться на престоле в условиях сложной внутренней борьбы и своей внешней зависимости. Брак с Мариной Мнишек, широкий наплыв польской шляхты и купечества, появление католического духовенства и иезуитов породили серьезное недовольство в народе. Этим воспользовались боярские заговорщики. Вспыхнуло восстание, самозванца лишили жизни, на площади “выкрикнули” царем князя Василия Ивановича Шуйского.

1606 — 07 гг. “Моровое поветрие”. Вторая причина запустения Руссы (после голода), приводимая писцом Чоглоковым в 1625 г.

1608 г. Уже летом 1607 г. Польша выдвинула второго Лжедмитрия. На этот раз основную военную силу самозванца составляли отряды польско-литовской шляхты, с которыми он в июне 1608 г. подошел к Москве. Будучи отбит, расположился лагерем в Тушино, начав блокаду и последовательное окружение столицы.

Декабрь. Польско-литовские банды, с участием отряда запорожских казаков, под общим командованием полковника Кернозицкого (до 20 тысяч) двинулись по приказу “тушинского вора” на Тверь — Торжок — Новгород. В последнем в это время находился племянник царя — воевода Михаил Васильевич Скопин-Шуйский с поручением вести переговоры со шведам о военной помощи. Ему было всего 23 года, но он уже отличился в разгроме крестьянского восстания под руководством И. И. Болотникова.

Неприятель дошел до Хутынского монастыря, когда получил известие, что на выручку Новгороду идут свыше тысячи тихвинцев с воеводою Степаном Горихвостовым. Они уже в Грузине. А на подходе Евсевий Рязанов с людьми из заонежских погостов! Кернозицкий испугался и отступил. Однако, зная, что Псков, Холм, Великие Луки, Торопец уже признали самозванца, он не оставил мысли о покорении Великого города на Волхове? Обойдя Ильмень с востока, неожиданно повернул, ворвался в Старую Руссу и попытался здесь закрепиться.

Безудержный грабеж и насилие, глумление над русскими обычаям возмущали население, поднимали на борьбу с захватчиками. Вооружившие топорами и вилами, крестьяне, как во времена монголо-татарского нашествия, уходили в леса и вели партизанскую войну. Отряды Кернозицкого таяли на глазах. Посланные к “тушинскому вору” с донесениями редко добирались до места назначения, отправленные в деревни за провиантом возвращались с пустыми руками или трупами участников операции.

1609 г. Весною в Новгород прибыли 5 тысяч шведов под начальством 27-летнего Якоба Делагарди, сына выходца из Франции. Следом за ним шло еще до 10 тысяч “разноплеменных охочих людей”. Скопин начал наступательные действия. При движении на Москву выделили четырехтысячный отряд (в том числе русских – 3400 человек) под командованием воеводы Данилы Чукова и шведского генерала Эверта Горна для освобождения Старой Руссы.

Чувствуя близкое возмездие, захватчики выставили по дороге на Шимск заслон, разграбили город и подожгли его. Заслон в триста человек был смят сходу, но основные силы уходили на Холм, а оттуда повернули к Селигеру.

5 мая под селом Каменка, что в двадцати верстах от Холма, нагнали неприятеля. Кернозицкий был разбит на голову. Жестокий бой длился до поздней ночи. Свыше шестисот вражеских трупов покрыли место схватки, не меньше погибло в окружающих болотах. Победители освободили пленных, в том числе толпу женщин. Взяли 9 пушек, пороховое зелье, много лошадей. Эта весть произвела такое впечатление, что ближайшие города отступились от самозванца, а Порхов избавился от осаждавших его.

1611 г. Под селом Клушино шведы открыли польским интервентам путь на Москву, а сами повернули в Приильменье, стремясь захватить северные русские города. После длительных переговоров и операций, воспользовавшись предательством, 16 июля они заняли Новгород, овладели Старой Руссой. Это было началом шведской интервенции. Однако дальнейшие попытки ее расширения в сторону Белого моря, а также Пскова, натолкнулись на решительное сопротивление местных народных сил.

Интервенты, с целью закрепления в южном Приильменье, старались сразу же создать надежные опорные пункты. В д. Устрека на берегу Ильменя построили “острожек”, в селе Рамушево на Ловати возвели “крепость”. В Старой Руссе на мысу, омываемом Полистью и Перерытицей, восстановили старое укрепление, разрушенное Иваном III, с шестью башнями и тремя быками острожными, очистили ров, надсыпали вал. Построить новую крепость, как считают некоторые историки, шведы просто были не в состоянии. Небольшие гарнизоны стояли в деревнях.

Иноземцы сгоняли крестьян на работы, взимали большие постойные деньги, отбирали продовольствие. Ослушников били, лишали имущества, нередко убивали, а их постройки сжигали. Репрессиям подвергались целые деревни и волости. Попрятав хлеб, рушане разбегались по окрестным лесам, пополняя отряды “шишей”, ведущих партизанскую войну, достигшую особенно большого размаха в 1614 г.

“Явилось новое несчастье, — писал в очередном донесении королю Делагарди, — немногие крестьяне, которые до сих пор еще оставались в Старорусском лене, все до одного убежали к русским”. Во вражеских гарнизонах начался голод. Отсутствовали самые необходимые продукты. “Ратным людям ныне с солью скудость учинилась великая, — писали из Устрекского острожка еще в 1612 г., — нигде добыть соли не можно”. И это в каких-то двадцати верстах от “города соли”.

1615 г. А Старая Русса представляла собой весьма тягостную картину. Со времени оккупации она перенесла несколько опустошительных пожаров. Жертвы разбоя и насилия валялись не убранными на когда-то многолюдных улицах. Разразились эпидемии. Шведы перебрались в крепость, но и туда проник мор. Пришлось перекочевать в окрестные деревни.

Положение противника еще более ухудшилось с восстановлением государственной власти в России. 21 февраля 1613 г. Земским собором, после изгнания из Москвы польских интервентов, был избран на престол Михаил Федорович Романов, дальний родственник царя Федора Ивановича. Интервенты все чаще были вынуждены отступать под натиском регулярных войск и ополчения. Под Старой Руссой активно действовал отряд Андрея Палицына в 2500 человек... Видя безуспешность покорения Новгородской земли, шведский король сам стал искать мира.

6 октября делегация, возглавляемая Якобом Делагарди, вместе с посредником — английским послом Джоном Мериком, — отправилась на судах из Новгорода к месту переговоров. Поздно вечером прибыли во Взвадский монастырь, а оттуда в Старую Руссу. 12 октября на лошадях двинулись дальше, через четыре дня были в Романовском монастыре в районе Полново. И только что не сразу написали королю: “Здесь с нами 200 солдат, которых мы с трудом кормим... Не имеется ничего другого, кроме подвоза из Новгорода, который однако так высосан и разорен, что невозможно долее терпеть. То, что было у Старой Руссы, все уже забрано”.

Уполномоченные Москвы — послы Данило Мезецкий и Алексей Зюзин выехали на Осташков и 23 октября прибыли в Полново. Вскоре еще появились посредники — из Голландии. Один из троих — Антон Гетеерис — оставил в истории описание их пути. Из Ревеля в Новгород проезжали через совершенно опустошенную местность. Почти всегда ночевали в лесу, иногда, по счастью, в полуразрушенных монастырях.

Посол сожалел, что с Порхова конвой был сокращен до полуроты рейтар, хотя с ними ехало около 150 человек дворян и свиты. “Дорога была небезопасна для малочисленного войска и путешественников, нехорошо вооруженных”. Давая определение шишей, говорит: “суть крестьяне, пребывающие в лесах, грабившие и умерщвляющие проезжих”. И в подтверждение сам же приводит пример убийства перед их проездом четырех рейтар, посланных с донесением. То есть тех, кто с “огнем и мечом” пришел на эту землю.

Из Новгорода голландцы отправились в Старую Руссу, которую нашли в самом жалком положении: “куча развалин каменных церквей и монастырей”, и всего “не более ста человек, едва имевших насущный хлеб”. Еще более тяжелым был дальнейший путь. Дело было в ноябре, реки уже покрылись льдом, который нередко подламывался. Люди и вещи падали в воду. Чтобы обсушиться, вынуждены были зажигать на берегу брошенные избы. В опустошенных деревнях, прежде чем войти в помещение, вытаскивали трупы погибших жителей. Но отвратительный запах все равно выгонял на улицу, и ночевали на морозе.

1616 г. 4 января начались переговоры, вошедшие в историю как “Дидеринское сидение”. Сельцо Дидерино располагалось между Демяном (с пригородной деревней Селище, где остановились шведы — сейчас улица Черняховского) и деревней Пески, где разместились русские. Сначала заседали в шатре, на снегу, ибо не могли подобрать достаточно просторной избы. В горячке спора основные участники не чувствовали холода, но далеко неуютно было посредникам. Уже на другой день перешли в помещение. 22 февраля заключили перемирие до 31 мая.

По истечении срока в том же составе шведы прибыли в Ладогу, русские – в Тихвин. Посредники Джон Мерик и голландцы отказались участвовать в переговорах. И снова споры, споры... В конце декабря съехались в деревню Столбово, в 18 километрах от Ладоги.

1617 г. 27 февраля, наконец-то подошли к “вечному миру”. Шведы обязались очистить Новгород, Старую Руссу, Порхов с их уездами и Сумерскую волость. Последняя уже давно была приписана к Старой Руссе, в ней заготовляли дрова для варниц. Три недели спустя, после того как Договор “будет утвержден великими послами”, обещали шведы покинуть и Ладогу. За ними оставалась Корела, и они получали 20 тысяч рублей.

Уже через две недели в Старую Руссу прибыли назначенные царем воевода Яков Боборыкин и дьяк Дубровский. Жуткую картину представлял когда-то многолюдный город. До “смутного времени” в нем было не менее 8 тысяч жителей, а посланцы Москвы не насчитали и двух десятков. Причем “рушане Сенка Алексеев и Климка Брагиньской били челом Михаилу от имени оставшихся в живых с просьбой отписать обратно на государя земли, розданные Якубом Делагарди дворянам, служившим им, в Чертицком, Петровском и Славитинском погостах, так как “опричь этих погостов в городе и жильцов нет, и солеварением заниматься некому”.

Я. М. Боборыкину последовал царский указ с повелением отобрать поместья у семи дворян, служивших “свейскому королю”, и вновь отписать на государя, чтобы не прекратился соляной промысел. Восстанавливая прежнее положение, Михаил Федорович напоминал, что еще “при прежних государях и по нашим жалованным грамотам в Старорусском уезде и в Сумерском погосте, (где ведется заготовка дров), волостей, деревень и крестьян никому раздавать не велено!”.

1625 г. Александр Чоглоков составил подробное описание города, где, по словам другого неизвестного автора, “домы размешанные поросли крапивою, иные уже сравнял плуг земледельца, избегшего смерти или полона... Ветер завывал в высоких стенах церквей полусожженных, ворон гнездился в алтарях... Улицы поросли травою высокою, в которой кишели змеи...”.

Писец дает характеристику острога — крепости, представлявшей собою треугольник периметром в 296 сажен (630 м.). Затем — Торговой площади, где когда-то стояло до 600 лавок, да в мясных рядах — 20. Теперь же посадские люди пахали ее... Казне принадлежало 271 место, монастырям — 620, церквам — 282.

Через восемь лет после освобождения (!) Чоглоков насчитал всего 68 жилых черных тяглых дворов, да 43 стрелецких... О состоянии соляного промысла рассказывается в отдельной главе.

Государство усиленно укрепляло приграничные гарнизоны, поселяв военных на посадской земле и в то же время освобождая их от всяких повинностей и разрешая заниматься торговлей и промыслами.

1626 г. Новгородский воевода со времени Столбовского мира, князь Иван Андреевич Хованский, в очередной раз выполняя наказ государя, прибыл в Старую Руссу с целью “переписать дворян и детей боярских, которым ведено быть на службе, пересмотреть пушечные запасы, расписать всяких людей, где кому быть в осадное время”. Посадских и тяглых способных владеть оружием, набралось всего 70 человек, то есть менее всех городов, охваченных “смутой” и войнами.

Не лучше было положение в деревнях и селах, где при малом числе населения процент беспашенных и бобылей возрос до 50. Даже многие дворяне не имели крестьян. Спасо-Преображенский монастырь, получив от Михаила право по-прежнему ловить рыбу неводом по всему Ильменю, вынужден был для этой цели брать крестьян Симоновского монастыря из-под Осташкова. Нужны были еще немалые, продолжительные усилия, чтобы навести порядок и собрать уцелевших.

1627 г. Летом сильные дожди, бури. Неурожай.

1628 г. На смену Хованскому в Новгород прибыл воеводою князь Дмитрий Михайлович Пожарский и пробыл здесь до 1631 г. Ему, одному к главных героев освобождения Москвы от поляков, известному государственному и военному деятелю, управляющему до этого разбойным, судным и другими приказами, боярину с 1613 года, часто приглашаемому за царский стол, безусловно, легче было решать многие неотложные дела. Рушане всегда находили у него понимание и поддержку. Но видно слишком медленно росло население посада и возрождался солеваренный промысел, что потребовался специальный указ Михаила о заселении Старой Руссы жителями других городов.

1629 г. Большое и долгое весеннее половодье.

1630 г. Построена каменная ц. Сретенья Господня на месте древней. Одноглавая, кубической формы с одной апсидой, она подражает церквам XV в. На южной стене сохранился вмазанный в кладку каменный крест, характерной для XIV — XV вв. формы.

1634 г. Очень холодная зима, даже почва “потрескалась у Московского Кремля”, — писал немецкий ученый-путешественник Адам Олеарий. Среди восемнадцати “знатнейших” городов называет Старую Руссу, а от нее как “некоторые думают, Россия получила свое название”.

1636 г. Стрелецкая слобода росла быстрее посада и к середине 30-х оставила его позади. В то же время земский староста Степан Сляндухин от имени рушан бил челом государю о том, что богатые стрельцы не платят денег “в мостовую и городовую поделку и в ямское строенье”. Среди восьми человек называет Офоньку Небратикова, у коего “соляная варница и две лавки с мяхким товаром, куницами да лисицами... А им, посадским людям, чинят во всех торгах великое утеснение и обиду...”.

После расследования, из Москвы поступило распоряжение о приписке в посад тридцати старорусских стрельцов, как “лутчих торговых и промышленных людей”.

1643 г. По всей стране суровая продолжительная зима (с конца октября до начала мая). Лето засушливое “земля плода не подаде... занеже не бысть дождя”.

1649 г. Готовясь к возврату земель, потерянных в результате интервенции, государство создавало новые полки, в частности, рейтарские. На северо-западе формировало сторожевую пограничную службу из крестьян, кровно заинтересованных в охране родных мест. Это были военные поселения, не требовавшие особых материальных затрат. В той же Сумерской волости и Старопольской было записано до тысячи человек. Они продолжали пахать землю и владеть угодьями, но оброчных денег не платили. Зато сначала ежедневно, потом по велению царя один-два раза в неделю, чтобы “от пашни и промыслов не отбить”, занимались солдатским строем. Последующие войны со Швецией и Польшей потребовали и их участия, и они показали себя неплохими воинами.

Стрелецкое войско оставалось нетронутым. В Старой Руссе стрельцы по-прежнему составляли гарнизон, полицейскую и пожарную команды. Они жили в остроге и близлежащей слободе в своих домах. В военное время шли в поход. Имели постоянное жалованье, получали сукно на платье и столь необходимую соль. Последняя льгота в то время в силу дороговизны продукта была довольно привлекательной. Зазывая на военную службу детей и родственников дворян, им также обещали, кроме денежного довольствия, питания и платья, обязательное снабжение жен и матерей безденежно солью... И единственным источником таковой на северо-западе была Русса.

Между тем “схватка” с богатыми стрельцами не шла ни в какое сравнение с расхищением земель Старой Руссы беломестцами, кои наступали со всех сторон, врывались внутрь жилого массива, грозили полной гибелью черной посадской общине. На этой почве борьба, то затихая, то разгораясь, уже длилась десятилетия. И правительство время от времени принимало меры для защиты посадского населения вплоть до Соборного уложения 1649 г.

В Старой Руссе “Уложение” и соответствующий указ Алексея Михайловича проводил в жизнь воевода Афанасий Кузьмич Чоглоков. Были переписаны 1005 дворов шести новгородских и пяти старорусских монастырей, святой Софии и восьми местных церквей, сады, огороды посадских людей на землях духовных феодалов. Целый ремесленный город и значительная соляная промышленность перестали оплачивать церковную ренту и впредь платили налоги только в государеву казну.

Однако такой крупный и влиятельный монастырь, как Юрьев, хлопотал перед царем об оставлении за ним 33 варничных мест. Рушане противились и послали в Москву челобитчиков с протестом. Дошло до суда, который решил дело в пользу новгородских монахов. Правда, через тридцать лет за ним уже числился всего один двор “у соляных промыслов”. Одна варница к тому времени оставалась и у Хутынского монастыря. Более прочными оказались позиции старорусских монастырей. Но даже самому крупному из них, Спасскому, удалось сохранить за собой всего девять дворов.

1650 г. “Весной вода велика вельми”. Начало июня засушливое, потом сильный дождь “всякие сухие места исполнил”. А летом “бысть велия засуха и не бысть дождев”. Голодный год.

В городе стояли войска, державшие карантин в связи с чумой в торговавших с ним районах. Поэтому Руссу не затронули восстания во Пскове и Новгороде. Но западная половина уезда была охвачена крестьянским движением против усиливавшегося крепостничества. Отряды шишей в волостях имели постоянные базы, поддерживали связь с мятежными псковичами.

1652 г. Однако заставы карантинной линии не смогли остановить эпидемию: в городе и уезде погибло около 50 тысяч человек.

1654 г. Чума вновь опустошила Руссу, во многих дворах не осталось ни одного жителя. Но лишь ушла непрошеная гостья и “Русса поставляла, — писал в “Сказании о Московии” Яков Рейтенфельс, — в изобилии разного рода рыбу и поваренную соль”.

Город рос и развивался, несмотря на страшные бедствия, на домогательства внешних и внутренних ворогов, алчущих его богатств. Однако не успели рушане освободиться от многовековой эксплуатации местных духовных феодалов, как появился новый грозный враг — Иверский монастырь, основанный патриархом Никоном на одном из островов Валдайского озера в 1653 г.

Учитывая известную роль Никона в истории Старой Руссы, кратко охарактеризуем его. Родился он в семье мордовского крестьянина. В 19 лет стал священником в своем с. Вельдеманово. 30-ти лет постригся в монахи, через восемь — он уже игумен одного из монастырей. Своей энергией и смелостью обратил на себя внимание царя Алексея, был переведен в Москву, затем в 1648 г. — митрополитом в Новгород. В 1652 г. возведен в сан патриарха.

В Руссе и южном Приильменье с давних времен существовало церковное землевладение по жалованным грамотам еще киевских князей. Иван III Резко сократил его. Однако уже первый царь новой династии — Михаил Федорович — дал грамоту монастырю Спаса Преображения на владение подгородной слободой Выстрикиной.

Через патриарха Никона иверцы добились приписки к ним Спасо-Преображенского монастыря с его 160 деревнями, землями и угодьями. Аппетит разгорался, и они получили “во веки неподвижно” 11 погостов Старорусского уезда, то есть еще 270 деревень с крестьянами, “лесные угодья, рыбные и звериные ловли, бобровые гоны”.

И без того тяжелое положение крестьян еще более ухудшилось. Монастырь, помимо оброка, требовал плотников, каменщиков, косцов, рыбаков, бесчисленное количество подвод для перевозки соли, припасов дров. В Новгород за известью в 1665 г. были посланы чуть ли не поголовно все крестьяне Околорусья — 700 подвод. В Воскресенский монастырь под Москвой в каменщики были направлены каждый четвертый или пятый работник из одного многосемейного тягла. И если крестьяне были освобождены от “ямской гоньбы”, то по-прежнему несли солдатчину, починку дорог, мостов и другие государственные повинности.

Крестьяне посылали челобитчиков к Никону, но патриарх был глух к мольбам “своих сирот”. Хуже того, глава церкви христовой приказал за ослушание “бить их кнутом нещадно и скованными посылать в Воскресенский монастырь”. И все же, несмотря на наказания, крестьяне Околорусья отказывались сплавлять лес и возить дрова к солеварням. Для сбора оброка монастырским властям приходилось посылать не только своих приказчиков и рассыльщиков, но даже стрельцов.

Привилегированным положением Иверского монастыря были недовольны и посадские люди Старой Руссы. В одной из их челобитных царю говорилось: “... к варничному соляному промыслу дров сечь и припасать негде. В Старорусском уезде все их монастырские вотчины, а иных вотчин малое число и те в неугодных местах. И оттого нам великое разорение… Гоняем дрова из Новгородского и Торопецкого уездов”. Монахи, в свою очередь, жаловались Никону, что посадские солевары перехватывают их дрововозов и платят им дороже, что старорусский воевода и подьячие чинят “насилия над старцами и служащими вплоть до избиения их в съезжей избе”.

1655 г. Весна. Новый “мор” опустошил город. Пять месяцев смерть рыскала из дома в дом. Но как только кончилась эпидемия, рушане 6 декабря поставили резное распятие в ц. Ильи пророка в благодарность за спасение и память о пережитом. Распятие высотою 2,8 м шириною 1,7 м, толщиною 18 см, из сосны. Но церковь вскоре сгорела. Тогда для святыни построил часовню, вначале деревянную, а в 1816 г. каменную на углу Ильинской и Крестецкой улиц.

1660 г. Засуха, “бесхлебное время”.

1661 г. В районе Руссы появились новые шайки разбойников. 15 марта числилось 180 дворов беглых крестьян. Пойманных жестоко били, заковывали в железо и отправляли в Валдай или резиденцию самого патриарха. За укрывательство беглых, за приют их накладывали “пени 50 рублей и кнутом нещадно”.

Наконец, на очередное челобитье, в котором рушане жаловались о переборе всяких доходов с 1657 г., и просили “ради нынешнего (1661 г.) времени: водяного потопления и хлебного недороду, дать оброку льготы”, Никон вынужден был согласиться с жалобой. Было дано указание брать оброк “по старине — 3000 рублей со всех погостов Околорусья, 500 четей хлеба, да под соляную возку из Старой Руссы до Иверского монастыря по сту подвод, да к варницам, как понадобится — лес и бревна, а сверх ничего не накладывать и приказчиков не посылать... вместо этого сбирать на жалованье слугам рублевую пошлину со всяких товаров во всех погостах. Если брать плотников, каменщиков или подводы, зачислять в 3000 рублей”.

1662 г. Засушливая холодная весна. Дорог хлеб... Добившись в июне прошедшего года хотя и тяжелого мира со Швецией, Россия занялась вплотную польскими делами. Уже восемь лет, то затихая, то разгораясь, шли бои на отдельных участках огромного фронта. Противная сторона все время выставляла непомерные требования, неоднократно нарушала временные перемирия, в том числе близ южной границы Старорусского края.

Летом (1662 г.) начался размен пленными, а в октябре королевские ратные люди пришли под Витебск, разорили посад и окружающие деревни. Другой отряд выжег Великие Луки и ограбил близлежащие села. Третий напал на возвращающихся с хлебными запасами из Полоцка...

По указу Алексея в Новгородской губернии начался набор ратных людей со всех чинов взимали “пятую деньгу им на жалованье”.

1663 г. Декабрь. От Никона настоятелю Иверского монастыря пришла грамота о спешной отсылке “в Старую Руссу 100 человек с оружием (стрельцов) для охраны города от поляков”.

1664 г. Опять чрезвычайно холодная зима, а летом засуха. И снова угрозы со стороны Польши. Воевода Сапега с 14-тысячным войском захватил Порхов и похвалялся идти на Новгород и Старую Руссу. Опасаясь врага, крестьяне Околорусья бежали в город. Однако неудачи на других фронтах и особенно самого короля Яна Казимира заставили поляков ретироваться.

1666 г. “Мор” вновь опустошил Старую Руссу. В этот год произошло серьезнейшее событие, которое невольно отразилось на жизни Старой Руссы. Уже на второй год патриаршества Никон начал церковную реформу, что вызвало раскол не только среди духовенства, но и мирян. И в том, что старообрядчество, наверное, как нигде сохранилось в южном Приильменье, далеко не последнюю роль сыграли весьма непопулярные действия Иверского монастыря.

В дальнейшем Никон пытался противопоставить власть патриарха власти царя, что привело в 1658 г. к их полному разрыву и реформатор уехал в основанный им в Подмосковье Новоиерусалимский Воскресный монастырь. Не дождавшись в течение нескольких лет призыва к возвращению, он попытался самовольно приехать и занять прежнее место. Но был выслан обратно, а церковный собор 1666 г., подтвердив проведенные реформы, лишил его высокого сана.

С низвержением Никона влияние Иверского монастыря в Старой Руссе, естественно, резко ослабло. Пришлось менять тактику: частыми стали подкупы верхушки посада “в почесть солью и деньгами”. В праздники устраивались пиршества, особенно за городом в приписном Кречевском монастыре. У своих же крестьян закупали дрова в счет будущих поставок, наиболее опытных работников из кабальных и “купленых” уравнивали с вольнонаемными.

1667 г. Наконец-то Приильменье навсегда избавилось от непрошеных гостей. 30 января в д. Андрусове близ Смоленска было подписано перемирие на 13,5 лет, которое послужило основанием для дальнейших внешнеполитических успехов Русского государства. В Польше же, наоборот, начинался упадок, приведший в следующем столетии к поглощению ее соседними Державами.

Уклад городской жизни по-прежнему носил феодальный характер. Русса была богата не только солью, но и льном, пушниной, воском, рыбой, мясом и другими продуктами сельского хозяйства и промыслов. Посевы льна и конопли, их дальнейшая переработка сделались хозяйственной специальностью не только крестьянского, но и посадского населения. Широкое распространение получило домашнее производство холста.

Лен и пеньку везли в Псков, Тихвин, большие партии отправлялись за границу. В писцовых книгах встречаются “скупщики”, скупавшие продукцию у крестьян. Русса играла роль и перевалочного пункта транзитной торговли с Литвой и всей Прибалтикой, через нее проходил скотопрогонный тракт.

1668 г. Не миновала город и линия заграничной почты: Москва — Русса — Новгород — Рига — Берлин.

1670 г. “Бысть в Русской земли зябель по местам, и в тое время быс. хлеб добре дорог в Великом Новгороде”. Привозили “от немец из-за рубежа, иные изо Пскова, и с Москвы”. Голод.

1673 г. По переписи в городе 2 тысячи душ обоего пола на 1240 дворов.

1676 г. 29 января неожиданно умер Алексей Михайлович, на престол вступил его 14-летний сын Федор.

1677 г. “Погоре город весь” (Забелинская летопись). По другим источникам “более 40 домов, в том числе приказная изба и воеводский двор”.

1675 г. В Старой Руссе уже 528 жилых дворов.

1680 г. Радением купца Якова Тверева на месте древней церкви, сожженной шведами, начали возводить величественный каменный храм св. Троицы.

1684 г. 13 декабря — освящение Троицкой церкви. В 1865 г. была реконструирована архитектором К. А. Тоном с сохранением древних форм. В плане имеет вид квадрата с тремя полукружиями апсид с восточной стороны.

В 1682 г. умер Федор Алексеевич, на престол возвели его младшего сводного брата — десятилетнего Петра. Но вскоре он должен был по воле подученной стрелецкой толпы разделить венец с больным братом, и правление перешло в руки сестры Софьи Алексеевны, не терпевшей его матери. Правда, оно было недолгим.

Софья оттолкнула от себя церковные власти во главе с патриархом, сблизившись с представителями западнорусского духовенства. Не справилась она и с военными и внешнеполитическими задачами, диктовавшимися интересами феодалов.

1689 г. Петру уже было 17 лет. Он получил образование в новом духе в широком общении с иностранцами “Немецкой слободы”. Это подготовило его к будущим преобразованиям и военной деятельности. Уже тогда началось строительство флота, создавались “потешные” — будущие гвардейские полки. Одновременно Петр постепенно переходил к реальному осуществлению своих прав царя и в области управления. Число его сторонников быстро росло.

В ночь на 8 августа открытое столкновение закончилось полным поражением царевны Софьи и ее заточением в Новодевичий монастырь. Иван V оставался номинально соправителем Петра до своей смерти в 1696 г.

1692 г. В 1692 г. на Переяславском озере был спущен на воду первый русский военный корабль. Но озеро было слишком тесно, и в июле 93-го Петр отправился в Архангельск, чтобы видеть море и устройство купеческих кораблей, приходивших в единственный русский порт. По дороге любознательный царь пытливо осматривал проезжаемую местность, особенно интересную в промышленном развитии.

Остановившись в Старой Руссе, приказал местным властям принять все меры к улучшению солеварения (см. “Город соли”) и лишил Иверский монастырь всех привилегий в этом деле.

Увидев в окрестностях города богатый дубовый лес, годный для кораблестроения, царь запретил его бесполезное истребление под страхом смертной казни. За дубовые колоды (“гробы”) было приказано взимать огромные пошлины, вместо дерева на мостовые Петр велел использовать булыжник.

1696 г. Крепчала Русь, ни шведы, ни литовцы уже не могли угрожать Приильменью. В Старой Руссе остатки острога постепенно разобрали, но по-прежнему стояла на открытом мысу, старея и ветшая, древняя ц. Покрова Божией Матери, исполняя все еще роль соборной, когда уже появились приходские каменные храмы. Зазорно это стало знатным щедродавцам. Соборный староста Михаил Федорович Сомров с прихожанами решились на свое иждивение перестроить ее. И так в течение нескольких лет шло возведение обширного каменного собора с главным алтарем в честь Воскресения Христова; справа — алтарь в честь Иоанна Предтечи и слева — Покрова Богородицы.

В 1833 г. храм перестраивался по проекту В. П. Стасова.

Из деревянных церквей в городе оставалась лишь небольшая — Владимирской Божией Матери у основания Дмитриевской улицы. Она была срублена в угол из толстого могучего дуба. Снаружи обшита тесом. Погибла в годы Великой Отечественной войны.

1698 г. Лето сухое, “недород хлеба велик”

1702 г. Сильная оттепель в феврале. “Реки и болота распустилися. Лишь лед на Волхове не прошел, но и тот был худ”.

1704 г. 29 марта, сильнейший дождь. В апреле даже на Свири лед тронулся. А 20 мая большой мороз, побило хлеба до самой Москвы. “И глад бысть великий... Многие помещики людей своих и крестьян отпущали кормиться в Украинные города, а иные вовсе отпускали”.

Однако Русса не стояла в стороне от происходящих событий. Когда 19 августа Россия и Польша согласились вести совместные действия против Швеции, с целью помощи Августу II русские войска сосредотачивались у Полоцка. Значительные силы их были направлены из Новгорода через Старую Руссу на Холм и Великие Луки.

1705 г. Уже четвертый год шла Северная война (1700 — 21). Стремясь обеспечить солью действующую армию и строящуюся новую столицу, Петр приказал описать промыслы в Старой Руссе и соль продавать в казну по установленной цене. Несмотря на вводимую соляную монополию, посадское производство несколько оживилось. Но возросло и налоговое бремя.

1707 г. Город по окладу должен был уплатить “соляных прибыльных” денег 41356 рублей. В своем челобитье царю о снижении суммы рушане напомнили, что в недавнем прошлом казна получала ежегодно от здешних промыслов до 50 тысяч рублей дохода.

В конце августа шведская армия через территорию Польши направилась к границам России, ставя целью расчленить ее, причем, как сто лет назад, Псков, Новгород и весь русский Север должны были отойти к Швеции. Петр приказал в 200-верстной полосе вдоль границы продовольствие и фураж спрятать в лесах и ямах, а жителям быть готовыми к эвакуации вглубь страны.

1709 г. Необычайно холодная зима. Большое половодье, даже в конце июня стояла вода. Было повреждено немало варниц и унесено дров.

1710 г. “Моровая язва великая... С августа во всех уездах псковских и новгородских”. Местами “погребати не успеваху”. Урожай не смогли убрать...

1713 г. В Старую Руссу приехал царевич Алексей по возвращении из финляндского похода, где был вместе с отцом. Петр пытался приучить сына к делам управления, ко всему, что занимало его: военное искусство, кораблестроение, всякого рода ремесла и промыслы. Родитель записал его сержантом в гвардию, держал при себе, водил в сражения.

На этот раз он поручил сыну проследить за заготовкой древесины — основного сырья для кораблестроения, которое резко усилилось после выхода к Балтийскому морю. Уже на другой день из села Ужинский рядок Алексей писал:

“Милостивый государь батюшка... Где рублят дубовые на скамповеи (малые галеры военного значения) леса близко Старой Руссы, приехал я вчера и осмотрел. Лесов нарублено малое число, а мастер грек Юрья Русанов, который еще давно приехал, сказал, что работников немного было и затем рубленья лесу не было. А ныне почали збираться работники, только еще мало, и я послал, чтоб немедленно вели всех и как возможно, буду смотреть, чтоб скорее управить”.

4 августа в очередном письме царевич сообщал о подготовке на реках Поле и Переходе “6582 дерев дубового леса”. Отсюда его везли по Ильменю — Волхову в Ладогу, где Алексей тоже бывал, наблюдая за постройкой судов. Несомненно, он выполнял эту миссию и на местной верфи. Здесь “судовщики” упоминаются с далеких времен, а тогда их числилось уже 35 человек на 250 ремесленников. Правда, теперь царь требовал строить только по новому, “западному способу” (не “скобками”, а “конопачиванием доски с досками”). И сами суда делать иностранного пошиба, типа галиота (одно-двух мачтовые, острокильные) вместо кочи и ладьи. Последние в Руссе специально строились для перевозки соли.

Исполнение поручения в целом, по-видимому, не удовлетворило Петра, ибо оно считается последним подобным. Чем больше царь всматривался в поведение сына, тем больше приходил к выводу о его непригодности. Он повиновался только из-под палки. Родитель и бранил его, и действительно бивал. И все равно тот больше увлекался чтением благочестивых книг, рассказами о чудесах и видениях, которым Петр не верил. Хуже того, около него формировалась вся оппозиция. Немаловажную роль играло и то, что он был сыном ненавистной отвергнутой жены.

1718 г. 26 июня Алексей умер под пыткой...

1719 г. 29 мая. Важный сенатский указ об административном устройстве. Согласно ему Старая Русса утверждалась центром уезда Новгородской провинции Санкт-Петербургской губернии. Ее настоящими гражданами считались торговые люди и ремесленники, разделенные на две гильдии, как в городах Европы. Наиболее богатые и знатные составляли первую гильдию, мелкие лавочники и основная масса ремесленников — вторую. Каждое ремесло объединялось в цех.

1721 г. В Руссе по переписи — 2079 человек мужского населения.

1722 г. Летом большой недород, питались травой, мякиной. В разгар зимы, в середине февраля, последовал указ Петра: каждому помещику рассчитать, сколько хлеба нужно ему и его крестьянам до нового урожая и на семена. Остальной раздать неимущим под расписку о возвращении в урожайный год. То же самое в отношении купцов, скупивших хлеб.

До конца своего царствования Петр препятствовал сооружению судов древней русской постройки. В сентябре 1722-го года даже послал “на Ильмень и берега соединяющихся с ним рек” обученных специалистов для постройки судов новым способом, и на каждое, спущенное на воду, обязывал налагать клейма. Правда, для перевозки бревен и досок на строительство Ладожского канала разрешил использовать и староманерные суда... Вскоре сообщения о Старорусской верфи теряются, и она даже не упоминается во время последнего приезда императора.

1724 г. 23 октября, проездом с Олонецких железоделательных заводов Петр вновь побывал в древнем городе. Тщательно осмотрел солеварни и исправления, сделанные по его указанию. Заметив, как трудно подвозить топливо, приказал прорыть канал для облегчения доставки леса к солеваренному заводу. Строительство канала не было доведено до конца, но следы работ до сих пор можно видеть на левом берегу Полисти.

В конце октября царь водою выехал в Петербург, по дороге решил осмотреть Сестрорецкий литейный завод. Приближаясь к с. Лахте, недалеко от устья Невы, Петр увидел терпящее бедствие судно с солдатами. Не утерпел, бросился по пояс в воду и помогал стаскивать его с мели. Несколько человек, работавших с ним целую ночь, были унесены водою. Но утром император почувствовал лихорадку...

1725 г. 28 января Петра не стало. Он не успел назначить преемника.

Гвардейскими полками под руководством А. Д. Меншикова была возведена на престол Екатерина Алексеевна (до принятия православия — Марта, дочь литовского крестьянина Самуила Скавронского). Не стало великого преобразователя. Он любил Россию, русский народ и хотел воплотить в жизнь свой идеал, что заставляет прощать ему даже деспотизм.

Период от смерти Петра Великого до воцарения Екатерины Великой многие историки рассматривали как провал между двумя эпохами прогрессивного развития. Но, конечно, не смены царей его определяли. Движение только замедлилось, осваивалось сделанное, накапливались необходимые материальные ресурсы, формировались деятельные силы. Не прошло и четверти века, когда задолго до Екатерины II, четко обозначились те основные сдвиги в экономике и социальных отношениях, которые определили развитие России во второй половине XVIII в. И вместе со всей страной набирался новых сил древний русский город на берегах Порусьи и Полисти.

Екатерина I совершенно не годилась для государственной деятельности. С целью облегчения ее “бремени” образовали Верховный тайный совет из семи сановников, без которых не выходил ни один указ. Начался спад реформаторской деятельности.

1727 г. 6 мая Екатерина скончалась. Но намеченные верховниками мероприятия проводились в жизнь, тем более что они не вели активной внешней политики и совершенно не прибегали к оружию.

Согласно новой областной реформе, Новгородская провинция была преобразована в губернию. Старая Русса оставалась центром уезда. С отменой государственной монополии значительно оживилось посадское солеварение. Наряду с кустарными предприятиями и казенными солеварнями на “Белом берегу” Перерытицы вовсю продолжал работать канатный завод купца Хвостова, обрабатывавший пеньки на 50 тысяч рублей ежегодно. На ту же примерно сумму давал продукции винокуренный завод, значительно меньше — кирпичный, не говоря уже о кожевенном.

Если в 1714 г. переписчики, приезжавшие в Руссу для обложения населения десятой деньгой, учли 239 работных людей, которые кормятся “при усолье черной работой” и не платят податей “за скудостью”, то по переписи 1724 г. их уже насчитывалось 357 человек или 25 процентов взрослого самодеятельного мужского населения. В том числе: 110 — “зарубежные выходцы”, 196 — “посадские работные”, 30 — “ремесленные работные люди”, 21 — крепостные и “купленые”.

Со смертью Екатерины на престол вступил 12-летний Петр II, сын царевича Алексея. Полностью подчинив своему влиянию императора, Меншиков заставил вельмож присвоить самому себе звание генералиссимуса, вопреки воинскому уставу Петра I (это звание могло присваиваться лишь коронованным особам и принцам). Но стоило Меншикову заболеть, власть захватили Долгорукие. “Полудержавный властелин” был отправлен в отставку, затем в ссылку, где и умер в 1729 г., а колоссальные богатства его конфискованы.

1730 г. В ночь на 19 января Петр II умер от оспы. Снова встал вопрос о престолонаследии. Верховники, обойдя прямых потомков Петра Великого — Анну и Елизавету, остановились на племяннице его, уже девятнадцать лет проживавшей в Митаве в роли герцогини Курляндии. Сама Анна Иоанновна не готовилась к этой роли и больше всего была озабочена личными делами и развлечениями. Подле нее был фаворит Бирон, привезенный из Курляндии. Наиболее существенным во внутренней политике были отмена закона о единонаследии и ограничение дворянской службы.

1733 г. Необычайная засуха повсеместно в России. Голодали миллионы. Неурожай и вызванные им бедствия ускорили разорение мелких солеваров. Монополия, восстановленная в 1731 г. и низкие закупочные цены на соль при возраставшей дороговизне дров отражались на доходах и более крупных промышленников.

1740 г. 17 октября Анна Иоанновна скончалась, незадолго до смерти назначив преемника — сына племянницы Анны Леопольдовны. Ивану VI Антоновичу было всего три месяца. И снова началась закулисная борьба.

1741 г. Против России начала войну Швеция, за которой стояла Франция, встревоженная сближением России с Австрией. Спрос на соль резко возрос с размещением войск на северо-западной границе.

25 ноября. Гвардия возвела на престол дочь Петра I Елизавету. Ивана Антоновича заточили в Шлиссельбургскую крепость.

Как государственный деятель Елизавета была не менее бесцветна, чем ее предшественницы. Но “дщерь Петрова” как бы олицетворяла возрождение активной внешней и внутренней политики. Восстанавливалась прежняя роль Сената, значительно уменьшилось число иностранцев в государственном аппарате, особенно на высших должностях. Однако по-прежнему господствовали произвол и волокита, процветали казнокрадство и взяточничество, что особенно было заметно в провинции.

1753 г. Отменили внутренние таможенные пошлины. В связи с этим стала быстро развиваться, наряду с купеческой, крестьянская и дворянская торговля, сосредотачиваясь, главным образом, на ярмарках. В Старой Руссе с 6 по 20 января проходила “крещенская”, а с 20 по 27 мая в д. Сорокопенной на полпути к Демянску, сельская ярмарка. Продавался скот, продукты сельского хозяйства и изделия ремесленников.

Наибольшее развитие в этот период в южном Приильменье получили такие кустарные промыслы как дегтярный, смолокуренный, бондарный, корзиночный, скорняжный (овчинники), плетение лаптей, ткачество, красильный (“синильники”), ковка лопат и т. д., не говоря уже о таких давних как столярный и тележный, сапожный и портняжный.

С промышленной целью во многих деревнях расширялось садоводство. Распространенным местным сортом яблок была “чулановка”. Укреплялось огородничество, упоминаемое в городе писцовыми книгами XV в.

1759 г. 29 июня большой пожар заполыхал в Роговом конце... На месте сгоревшей малой ц. Иоанна Златоуста старанием богатого солевара Троицкого стали воздвигать каменный храм Знамения Божией Матери. Примерно через сто лет церковь была реставрирована купцом Яковом Булиным. В сентябре 1761 г. на восстановленную колокольню был поднят в “помин великого пожара” колокол в 170 пудов.

30 — 60-е годы были целой эпохой непрерывного роста привилегий дворянства и усиления крепостного права, не только фактически, но и юридически приравненного к рабству. Помещичьим крестьянам запрещалось по своей воле вступать в военную службу. А господа могли продавать крепостных для отдачи в рекруты, могли ссылать в Сибирь провинившихся с зачетом поставки новобранцев.

До какого самодурства доходили приказы помещиков, ярко повествует предание о происхождении “Бабьего покоса” в районе Рамушево. Неизвестно, за какую провинность барыня Аклечеева согнала крестьянок со всего огромного поместья и приказала создать покос на болоте. Не отставал от рамушевской “салтычихи” и ее супруг, повелевший мужикам насыпать курган, впоследствии названный “денежной сопкой” — из-за поверья, что крепостник под искусственным холмом спрятал деньги.

Бегство крепостных усилилось. Многие шли в разбойные шайки, выходили на большую дорогу. Летом 59-го старорусский воевода доносил Сенату об отсутствии достаточных сил, чтобы справиться с разбоем. 18 октября Сенат по велению Елизаветы приказал воеводе поднять на борьбу “всех воинских служителей и живших в уезде отставных офицеров”. Однако полностью покончить с этим бедствием так и не удалось.

1760 г. Уже четвертый год Россия участвовала в большой европейской войне в союзе с Австрией и Францией против Фридриха II. Успехи русских под командованием П. А. Румянцева и А. В. Суворова, вступление в Берлин, поставили Пруссию перед катастрофой.

1761 г. 24 декабря. Смерть Елизаветы и воцарение сына старшей дочери Петра — Анны, герцогини Голштинской — спасла Фридриха. Петр III не обладал ни знаниями, ни способностями для выполнения государственных функций, на русском престоле оставался голштинским принцем с кругозором фельдфебеля прусской армии. Горячий поклонник Фридриха, он поспешил заключить с ним мир, сведя на нет жертвы многолетних походов и побед.

Не любя, не понимая и презирая все русское, он ненавидел и все, что ассоциировалось с режимом Елизаветы. Также впоследствии действовал и его сын Павел, стремившийся истребить все напоминающее о предшествующем царствовании. Фактически это был типичный самодур, деспот, которому удалось просидеть на престоле всего 6 месяцев. Были, конечно, и другие причины, не лежащие на поверхности.

1762 г. 28 июня. В результате заговора к власти пришла Екатерина II (немецкая принцесса Софья Фредерика Августа Анхальт-Цербстская). Свергнув с помощью гвардии августейшего супруга, она пробыла на престоле свыше тридцати лет... Ровно через неделю после ее воцарения Петра III не стало.

Екатерина не только удержалась на престоле, на который не имела никаких прав, но и оставила по себе благодарную память. Елизавета рвалась к власти ради самой власти, особо не утруждая себя размышлениями о том, как управлять наследием великого отца. Петр же был политическим идеалом Екатерины. В ее понимании это значило: укрепление империи, сильная центральная власть, развитая экономика, обеспечивающая материальный достаток подданных, и активная внешняя политика.

Однако продолжать начатое — не то, что начинать сызнова. Она могла бы быть более гуманной и просвещенной. Будучи монархом и политиком Екатерина действовала энергично, много трудилась. Каждое утро, встав в 6 часов, когда еще все спали, брала в руки перо и работала до 11 часов над законопроектами, указами, переводами, письмами. Выслушивала доклады, принимала решения. Бразды правления всегда были у нее в руках.

Прошло всего десять месяцев, а Старой Руссе уже довелось испытать на себе внимание новой императрицы.

1763 г. 22 апреля. В течение суток пожар уничтожил все деревянные строения скученного города. В нем к этому времени уже насчитывалось 4188 жителей всех сословий. Побывав на пепелище, губернатор Яков Ефимович Сиверс писал в донесении Сенату: “Воеводская канцелярия помещается в таком маленьком и плохом доме, что можно сравнить с двойною крестьянскою избою... В нижнем этаже его посредине казна, по одну сторону которой колодники, по другую — архив... Частному солеварению нанесен непоправимый удар!”.

Правительство освободило погорельцев от подушной подати на три года, выделило 100 тысяч рублей ссуды на строительство. В то же время обязало рушан возводить в центре только каменные и полукаменные дома.

Русса была заново перемежевана. Регулярность планировки гибко сочеталась с особенностями природного ландшафта. Учитывались и исторические особенности. Центр окончательно перемещался с берегов Порусьи, где был стиснут до предела рекой и соляными озерами, на более свободный и просторный правый берег Полисти. Здесь поднимались каменные корпуса гостиного ряда и постоялых дворов.

1765 г. Ноябрь. В слободе Морозовщине построена и освящена небольшая ц. Тихвинской Божией Матери. До “смутного времени” здесь стоял храм Василия Парийского. Рядом же сразу стали возводить большую ц. Введения во храм Пресвятой Богородицы (достроена и освящена 18 января 1778 г.). Затем был пристроен придел в честь Тихона Амафунского.

Невдалеке, у самой дороги в Георгиевщину (“Егорьевщину”, расположенную на месте бывшей деревеньки Наталкин Взвоз) купец Птицын построил одноименную каменную часовню (Тихону Амафунскому) вместо обветшавшей деревянной, что стояла над колодцем с чудесной целительной водою (эта вода помогала при глазных болезнях). Часовня была поставлена, по-видимому, московскими купцами еще при Дмитрии Донском или Иване III, когда начала развиваться торговля рушан с москвичами. (Тихон Амафунский — один из святых, покровителей московской торговли). Над самим источником возвели крышу.

В этом же году по инициативе великого русского ученого М. В. Ломоносова, но уже после его смерти, в Приильменье появились экспедиции Российской АН по всестороннему изучению страны. Первым был академик И. Г. Леман, химик и геолог. Он с большой тщательностью описал все, что видел во время путешествия в Старую Руссу, проделанного по поручению Екатерины II.

“Старая Русса, — писал он, — окружена болотами, плодородными полями, очаровательными лугами и очень густыми лесами. Весь район города равнинный, и если бы не леса, глазам открылся бы широчайший вид”. В южной части озеро “достаточно широкое и глубокое, со дна с огромной силой бьют три ключа, каждый из которых выбрасывает столб воды на высоту тринадцати и более русских локтей (свыше 6 м). К северу от озера бьет другой источник такого же типа, вода через канал попадает в это же озеро”.

Леман записал весьма интересное предание со слов старожилов о сравнительно недавнем возникновении, в результате оседания почвы, озер Мокрицкое и Сереберское по левую и правую сторону Полисти при слиянии с Ловатью. Ученый приписал это размыванию подземными водами известняков, широко распространенных в здешних местах. И, наблюдая их с озера на протяжении от Устреки до Коростыни, записал: “Слои известняка выглядят очень красиво... лежат горизонтально относительно друг друга и похожи на сооруженную природой стену... Отложились в условиях моря, существовавшего в далекую геологическую эпоху”. Впрочем, заметим, что озеро Мокрицкое (Морицкое) упоминается еще в писцовых книгах XV в.

1766 г. 14 декабря обнародовали манифест о созыве “Комиссии об Уложении” и выборе в нее народных депутатов, которые должны прибыть в Москву на Всероссийское собрание. В специальном указании, поступившем в Старую Руссу, говорилось, что и она входит в число 208 городов, избиравших своего представителя. Вскоре из Новгорода доставили “Наказ” для “Комиссии”, составленный императрицей. На основании его рушане должны были составить свой и вручить депутату.

Читая “Наказ” и зная, что, несмотря на элементы вольтерьянства, он утверждал принципы абсолютной монархии, нельзя не поразиться современному звучанию многих строк.

“Равенство всех граждан состоит в том, чтобы все подвержены были тем же законам”. “Вольность есть право то делать, что законы дозволяют”.

“Приговоры судей должны быть народу ведомы, как и доказательства преступлений, чтобы всяк из граждан мог сказать, он живет под защитою закона”.

“Человека не можно почитать виноватым прежде приговора судейского”.

“Самое надлежащее обуздание от преступлений не строгость наказания, но когда люди подлинно знают, что преступающий законы непременно будет наказан”. “Гораздо лучше предупреждать преступления, нежели наказывать”... “Сделайте, чтоб люди боялись законов и никого бы, кроме их, не боялись. Сделайте, чтобы просвещение распространилось между людьми”.

1767 г. Январь. Рушане проявили большую активность во время выборов депутата, тем более, что он должен был занять вскоре новую должность — городского головы. Это было впервые, необычно, и даже по более поздним меркам вполне демократично. Выдвинули несколько уважаемых граждан, но всех удовлетворила кандидатура первостепенного купца Ивана Попова. С не меньшим энтузиазмом составляли ему “Малый наказ”, в отличие от “Большого” императорского.

30 июля. После торжественного молебна в Успенском соборе, в присутствии Екатерины и двора, 572 депутата подписали присягу, обещая добросовестно выполнять свои обязанности. Наибольший процент составляли представители городов — 208, на втором месте дворяне — 165 и тесно примыкающие к ним чиновники — 28. Далее шли однодворцы, казаки, государственные крестьяне — 116 и 54 посланца нерусских народов. Каждому при регистрации выдали специальный золотой знак, служивший гарантией депутатской неприкосновенности.

Заседания проходили в Грановитой палате Кремля. Повестка объявлялась заранее, и каждый мог записаться на выступление или подать письменное “мнение” по обсуждаемому вопросу. Руководством к выступлению служил наказ избирателей. Регламент — полчаса. Категорически запрещалось перебивать выступающего. Нарушителей правил или не присутствующих штрафовали в пользу сиротского дома. Сама императрица не присутствовала, чтобы не воздействовать на депутатов.

Для выработки законов было выделено 19 малых комиссий. Работа велась активно, особенно вокруг основных вопросов: крепостного права, прав купечества и дворянских привилегий. Развернулись бурные прения. Но… большая активность депутатов явно испугала правительство. В следующем году комиссию перевели в Петербург, а в декабре 1768-го под предлогом начавшейся войны с Турцией ее распустили. На самом деле не “на время”, а навсегда... Часть материалов была использована в последующем законодательстве.

По возвращении из “Комиссии Уложения” Иван Попов, выборный голова, еще немало времени не исполнял своих обязанностей. Всеми делами по-прежнему ведала воеводская канцелярия.

1768 г. Правительство приступило к Генеральному межеванию земель, поставленному на очередь еще указом Елизаветы более десяти лет назад.

Академик И. Б. Фальк, рассмотрев плоский равнинный рельеф и обилие болот, высказал предположение, что в прошлом здесь было морское дно. Дальнейшее изучение подтвердило: в послеледниковое время на всей территории Приильменской низменности находился огромный водоем (о чем уже говорилось в начале книги).

Академик И. С. Паллас подробно описал многие населенные пункты, охарактеризовал состояние сельскохозяйственных угодий. Академик С. Г. Гмелин сделал ряд интересных географических наблюдений, нашел признаки таких полезных ископаемых как бурый уголь, охра, серный колчедан. Особое внимание ученого привлекли не только известные минеральные воды Старой Руссы, но и обнаруженные им соляные источники в других местах.

1771 г. Пусть и с большим трудом, но восстанавливалась Старая Русса после грандиозного пожара, возрождался и ее древний промысел. Вместо сгоревших в Емецком конце на “Белом” берегу Перерытицы казенных солеварен было решено построить крупный солеваренный завод с применением всех новинок заграничной техники. Наряду с большой помощью городу это было крайне нужно для обеспечения необходимым продуктом Новгородской и Псковской губерний.

Осуществление проекта поручили генерал-квартирмейстеру Боуру. Назначение человека столь высокого ранга могло произойти только с ведома императрицы. Боур энергично взялся за дело. Место выбрали на юго-западной окраине города. Соляную воду решили подавать сюда с Верхнего озера по деревянным трубам... (О работе завода до 1896 г. см. в отдельной главе).

Осенью — вспышка холеры. К счастью ее удалось быстро локализовать.

1775 г. 7 ноября был обнародован один из значительнейших законодательных актов... Русско-турецкая война (1768 — 74 гг.) на несколько лет отвлекла правительство от вопросов внутренней политики. Разразившаяся крестьянская война под руководством Пугачева усилила ее реакционный характер. И вот первым крупным мероприятием, свидетельствующим об отказе от либеральных заигрываний, явились “Учреждения для управления губерний”, содержащие 28 глав и 412 статей, закрепляющих складывающиеся взаимоотношения центра страны и окраин.

Основным автором была императрица, главным советником – новгородский губернатор Яков Сиверс, лифляндский дворянин, хорошо знакомый со шведским и английским законодательством. Екатерина пользовалась и наказами, привезенными депутатами Уложенной комиссии. “Учреждения...” регламентировали всю систему местных органов управления и выгодно отличались от всех предшествующих, даже петровских. Не случайно они сохранились до 1864 г., а введенное административно-территориальное деление — вплоть до октября 1917 г.

При работе над проектом Яков Сиверс не упустил случая прямо сказать, что главным источником огромного мятежа Пугачева было крепостное право.

“Я знаю, — говорил он, — мнением своим затрагиваю почтенное сословие, которое утверждает, что крепостные должны быть у них в полном повиновении. Но нет права без границ, как скоро оно касается того, сколько человек должен работать и платить оброку. Если представить это на волю каждого помещика, то отсюда вытекают беспорядки, упадок сельского хозяйства и даже убийство тех господ, которые в своих требованиях переступают пределы. И земская полиция нисколько не ограничивает помещиков в поборах и наказаниях”.

И далее Сиверс подчеркивал: “С какими жестокими отношениями ни приходится мне бороться в неизмеримой Новгородской губернии. Я уже не хочу говорить о том, сколько помещиков убито, сколько преступников наказано и сколько сослано в Сибирь по простому прошению владельца!”.

В поисках выхода из создавшегося положения губернатор предлагал: “запретить продажу мужчин без земли; дозволить свободу крестьянских браков; назначить сумму, за которую всякий крепостной имел бы право откупиться на волю”.

Видя неприятие своих предложений, Сиверс не сразу отступил, а внес новые соображения — устроить в их пограничной губернии: “аренды на подобие существовавших в Лифляндии; упорядочить помещичий оброк, определив его размер; урегулировать рекрутскую повинность, лежавшую тяжелым бременем на бедных крестьянских семьях”, ибо дворянин мог не служить, купец имел право откупиться 500 рублями. Он же предлагал “облегчить земство от постоянной повинности, особенно натуральной (подводная, почтовая, починка дорог и др.), отрывающей крестьян по произволу чиновников от работы в любое время года...”.

Однако императрица благосклонно восприняла лишь предложения об улучшении местной администрации, полиции и крутые меры борьбы с раскольниками (последнее в условиях Старорусского края, как увидим ниже, так и не дало ожидаемых результатов). Даже в подполье Сретенской церкви со времен Алексея Михайловича до 30-х годов XIX в. была тюрьма, куда сажали за выступления “против царя и веры”...

А теперь по самому проекту “Учреждения...”. Когда-то киевский князь не сумел удержать русские земли под своей державой, и государство распалось на множество мелких. Спустя триста лет московские князья снова собрали их, но при этом все острее вставала проблема управления за сотни и даже тысячи верст. В столицу добирались месяцами!

Сперва справлялись с задачей управления с помощью так называемого “кормления”, отдавая фактически на откуп знатным боярам область или волость. Среди правителей Руссы мы даже встречали литовских князей. Иван Грозный ликвидировал эту систему и ввел элементы сословного управления, по которому к руководству той же Руссой пришла “земская изба”, формируемая на выборных началах. В свою очередь она подчинялась губному старосте, избираемому из местных бояр.

В XVII в. ввели воеводское правление в масштабе губернии и уезда и подчинили ему земские избы. Понятно, что и Петр I не мог пройти мимо местных органов: земскую избу преобразовали в магистрат, затем — в ратушу. Но попытка разделения властей не была успешной, и после смерти реформатора власть в уездах снова сосредоточили в руках воеводских канцелярий.

Согласно “Учреждению...” 1775 года Новгородская губерния оставалась во главе с губернатором и вице-губернатором, назначаемыми Сенатом. Старой Руссой, как центром уезда, должен был управлять капитан-исправник, избираемый дворянским собранием на три года. Во главе самого посада учреждалась городская управа — городничий и частные приставы с полицейскими функциями: контроль за торговлей, благоустройством дорог и мостов, борьба с пьянством и азартными играми...

Части, обслуживаемые приставами, мало совпадали с былыми концами Старой Руссы (Введенская, Соборная, Центральная (Рогова), Коломец, Спасская). Под командой частного пристава были квартальные надзиратели на 50-100 дворов. Причем, на участке каждого устанавливался столб для объявлений, по сути — информационный центр оповещения населения.

Судебная власть строилась по сословному признаку: для дворянства суды — верхний (Новгород) и земский (уездный); для купечества — соответственно магистраты, для государственных крестьян — верхняя и нижняя расправы.

1776 г. 8 октября. Освящена небольшая деревянная ц. Святого Духа у Симановского кладбища (на пепелище одноименной деревни). Место было сырое, церковка строилась наспех. И вскоре пришлось возводить каменную в честь евангелиста Иоанна Богослова. Одновременно стараниями богатого купца Епифания Бычатина на небольшой площади ул. Поперечной стали строить новую ц. Святого Духа. Насколько быстро она вступила в число действующих, говорит тот факт, что лишь в церковной записи четко значилось “1779 г.”. По другим, более поздним документам — 1783-й и даже 1793-й. Правда, одно неизменно в ее истории — с 1824 г. она стала штабной церковью Старорусского удела военных поселений.

1778 г. Развернулось по-настоящему Генеральное межевание в стране, поскольку им лично заинтересовалась императрица. На специальные карты наносились населенные пункты, реки, озера, леса, луга, пашни... В экономических примечаниях содержались статистические сведения, к характеристике местности прилагались описания ландшафта.

В этом же году утвержден Генеральный план Старой Руссы и уезда.

1779 г. Большую помощь в этой работе по поручению Академии Наук продолжали оказывать видные ученые. Путешествие по Ильменю и его бассейну совершил академик — естествоиспытатель Э. Г. Лаксманн. Он побывал в Новгороде и Старой Руссе, на Мсте и Селигере. Особенно привлекло его южное Приильменье: “Почва плодородна, значительные реки и ручьи, обширные поля, прекрасные леса со множеством дуба и миловидные луга чередуются постоянно. Поверх Сольцов ревущие водопады украшают вид. Подобно тому, как на юге виноградная лоза возвышает приятность тенистых рощей, здесь везде вьется хмель около дерев и кустарников”.

1780 г. Конец мая. Во время поездки по западным губерниям Екатерина II в Могилеве встретилась с императором Австрии Иосифом II, прибывшим в Россию под именем графа Фолькенштейна. К удовлетворению обоих монархов было достигнуто соглашение об антитурецком союзе, включая в общих чертах, так называемый и “греческий проект”. В письме к своей матери и соправительнице Марии-Терезии Иосиф сообщал: “...Она мне сказала положительно, что если бы даже завладела Константинополем, то не оставила бы его за собою и распорядилась иначе. Все это приводит к мысли, что она мечтает о разделе империи и хочет дать внуку Константину империю востока, разумеется, после ее завоевания”.

Позднее оба монарха даже обменялись письмами уже непосредственно по проекту восстановления Греческой империи. Но неблагоприятное стечение обстоятельств помешало осуществлению этого плана.

А тогда Екатерина и Иосиф вместе доехали до Смоленска. Гость отправился в Петербург через Москву, а довольная царица, продолжая “путешествие”, решила часть дороги посвятить когда-то великому пути “из варяг в греки” с остановкой в древней Руссе.

Ранним июньским днем перед Кречевским монастырем на Полисти судно государыни подхватили ловкие гребцы — рушане в красных рубахах на двенадцати лодках. Довели до Ужинского перевоза (“уж” — паромный канат). Отсюда, по обычаю, высокая гостья со свитою, окруженная многотысячной толпою горожан и окрестных жителей, направилась в Троицкую церковь. После молебна вернулась к перевозу в дом городского головы Ивана Попова, в то время лучший в Руссе, того самого Попова, который был депутатом Старой Руссы в “Комиссии об Уложении” (1767 г.).

Утром царица пожелала осмотреть город. Все интересовало ее: и ход строительства, и благоустройство, и управление. А главное — она подробно ознакомилась с солеваренным заводом. Генерал Боур давал исчерпывающую информацию. Екатерина пожелала подняться даже на верхнюю галерею одной из градирен и долго рассматривала панораму расстилавшегося под ногами города. Потом, утомленная ходьбою по крутым лестницам, расположилась отдохнуть в особом павильоне, устроенном для нее среди варниц. Беседовала с Боуром и именитыми горожанами.

Возвращаясь с завода, царица пригласила к обеденному столу членов Магистрата, расспрашивала о нуждах и скорбях. Обещала помочь в возведении моста через Полисть на месте паромной переправы, выделила 2 тысячи рублей бедным на строительство домов. Отдавая должное одному из самых крупных казенных предприятий губернии, выдала тысячу рублей мастеровым соляного дела. Триста рублей пожертвовала Спасо-Преображенскому монастырю.

На рубеже 80-х шла организация школьной системы, сиротских домов и богаделен. Находясь в Старой Руссе, Екатерина выделила по сто рублей на четыре богадельни и двести — на заведение школы... Гостеприимному хозяину Попову императрица пожаловала свой портрет с автографом, а жене его — бриллиантовое ожерелье.

С еще большим энтузиазмом провожали рушане государыню за окраину Спасской слободы. Те же гребцы в красных рубахах доставили судно до Кречевского монастыря. Далее оно следовало по Полисти, Ловати, вдоль южного побережья Ильменя на Коростынь. Высокая гостья восхищалась поистине морскими просторами древнего Славянского моря, его галечными пляжами. За селом Устрека не отрывала взгляда от разноцветных известняковых скал, похожих на развалины крепостной стены. Подлинный восторг вызвало само село Коростынь, утопающее в цветении вишневых и яблоневых садов, известных с конца XV в.

На берегу ее ожидали дворяне ближайших имений и их крестьяне, а также немало новгородцев, встречавших высокую гостью задолго до города. Здесь, как и в других местах, полился дождь стихотворных приветствий, в которых принял участие и новгородский генерал-губернатор Сиверс, вернее его младшая дочь. Но посреди декламации малютка вдруг запнулась и остановилась. Государыня тотчас подняла ее на руки, покрыла поцелуями...

В Новгороде Екатерина пробыла несколько часов. Далее следовала на лошадях. Судно — баржа, на которой она прибыла, как музейная редкость была продвинута на так называемую Екатерининскую горку и простояла здесь до Великой Отечественной войны 1941 — 45 гг.

Не забыла императрица Старую Руссу и в шумной столице. Дала указание послать на соляной завод для обучения градирному делу 50 мальчиков из Петербургской и Новгородской гарнизонных школ.

1780 — 81 гг. Повсеместная засуха, недород во многих губерниях. Голодные годы во всей России, хлеб пекли из толченого сена, мякины и лебеды.

16 августа 81-го — новый знак внимания. Старой Руссе пожаловали герб в виде осененного короною и разделенного пополам щита. В верхней части на серебряном поле повторялись элементы губернского герба: два медведя, меж ними золотое кресло с красной подушкою, на коей крестообразно поставлены скипетр и крест. Над спинкою кресла — подсвечник с тремя зажженными свечами. Снизу, на красном поле, кирпичная топящаяся печь со сковородой, на которую льется из трубы струя воды. Герб символизировал основное занятие рушан — солеварение.

Между тем строитель и управляющий солеваренного завода Боур скончался, и весьма обширное дело перешло в ведение губернатора Н. П. Архарова... Подал в отставку и неутомимый генерал-губернатор Новгородско-Псковский и Тверской, наместник Яков Ефимович Сиверс...

1784 г. Екатерина еще раз вспомнила о Старой Руссе, пожаловала 1500 рублей на дальнейшее улучшение заведенной в ней школы, одной из трехсот в России, и четырех богаделен.

1785 г. 21 апреля были опубликованы “Жалованная грамота дворянству” и “Городовое положение”, что было последней главой реформы 1775 г. Дворянство получило законченную сословие-политическую организацию в виде губернских и уездных собраний, проводимых раз в три года. На них избирали предводителей дворянства, судебных заседателей и капитан-исправников, возглавлявших уездную администрацию. Имеющие меньше десяти душ крепостных в выборах не участвовали.

Новое общественное устройство в Старой Руссе окончательно упраздняло воеводскую канцелярию, посадский сход и старостинскую избу. Горожане делились на разряды: владельцы недвижимости из дворян, чиновников и духовенства; купцы трех гильдий; ремесленники, записанные в цехи; “посадские” — все прочие, кормящиеся промыслом или рукоделием. Раз в три года собрание “градского общества”, куда входили лишь купцы двух первых гильдий, домовладельцы и лица свободных профессий, избирало Городскую Думу из городского головы и 6 гласных, а также членов магистрата — суда. У ремесленников — каждый цех выбирал старшину и двух его товарищей, составлявших управу. А последние совместно выбирали ремесленного голову, и он заседал в шестигласной Думе.

Это было крупным этапом в оформлении городского общества, в сплочении местной буржуазии. В повседневную жизнь Старой Руссы прочно входили понятия “завод” и “фабрика”. Правда, для некоторых фабрик, как например шести кожевенных, работавших в Старой Руссе, это было слишком громкое название: число рабочих там не превышало 3-5 человек. Но сравнительно быстро набирал темпы лесопильный завод, особенно после запрещения изготовления досок топором (с целью сбережения леса). К середине следующего столетия на нем уже было занято 146 рабочих.

В связи с развитием капитального строительства росли два кирпичных предприятия. С целью его поощрения новые каменные дома освобождались от податей на двадцать лет. На 50 тысяч рублей каждый продолжали давать ежегодной продукции канатный завод купца Хвостова и винокуренный.

Соляной завод ежегодно производил более 200 тысяч пудов соли, которая в основном расходилась по Новгородской и Псковской губерниям. Правда, в 1787 г. 30 тысяч пудов было отправлено в Лугу. Около 300 тысяч пудов льна последние годы отправляли за границу, не считая того, что купцы Сомров и Суханов поставляли его и на Александровскую мануфактуру.

Торговля продолжала играть весьма существенную роль в жизни города. В начале 90-х годов насчитывалось 242 купца, 39 из них занимались продажей льна, пеньки, рыбы, дубового и соснового леса, отправляемого в Петербург. Их общий годовой оборот составил 372 тысячи рублей. Оборот остальных — 81 тысяча.

В Гостином дворе было 172 лавки, в том числе в “шелковой” линии — 37, мучном ряду — 22, в “Рыбаках” — 11, мясных — 7, железо-скобяных — 8 и т. д. Ежегодно устраивались две ярмарки — “крещенская” в январе и “петровская” в июне.

1786 г. Проливные дожди во время уборки урожая. Голодный год по всей России.

1788 г. 4 мая староста Воскресенского собора Илья Петрович Красильников доставил в город копию иконы Старорусской Божией Матери. Она была снята в Тихвине с чудотворного образа, задерживаемого с 1570 г. Этот день с того времени стал праздником рушан.

1791 г. Засушливое лето по всей Европейской России.

1794 г. Пожар уничтожил почти всю Соборную сторону.

1796 г. 6 ноября умерла Екатерина II. “Конец ее царствования был отвратителен, — записывал А. С. Пушкин в дневнике 1834 г. — Константин уверял, что в Таврическом дворце застал однажды свою бабку с графом Зубовым. Все негодовали”.

Это был невзрачный, глупый, необразованный и к тому же трусливый человек. Но в 23 года сделался любовником императрицы, которой уже перевалило за 60. Жадный, спесивый, лишенный элементарного ума и такта, он пытался руководить государством, до предела усиливая реакцию. В ходу были преследования всякого проявления мысли, взятки и циническое нарушение всех законов фаворитом и его многочисленными клевретами, которые расхищали Россию, как завоеванную страну. К концу царствования уже было роздано около 800 тысяч государственных крестьян.

На престол взошел Павел I. Все ожидали, что он соединит положительные качества своих предшественников. Но сын взял от родителей только худшее. От отца прежде всего преклонение перед прусской военщиной, на почве чего самым близким к нему человеком стал Аракчеев. От матери — опору на крепостнические устои. И видя в помещиках “лучшую полицию государства” раздал им около 400 тысяч государственных крестьян.

От себя лично Павел прибавил каприз, возведенный в закон. Современники называли павловский режим “царством страха”.

Вскоре после похорон императрицы Екатерины в Старую Руссу приехал Константин Павлович осмотреть постройки, возведенные на первые городские деньги для квартировавшего здесь лейб-Кирасирского полка. Это были деревянные конюшни, манеж и слесарня в Коломце. В связи с этим Константин передал рушанам царскую благодарность “за патриотизм” от своего державного родителя.

Итак, шли последние годы XVIII столетия, в котором многие историки подчеркнули необычайную стойкость хронологии. В 1725 г. смерть Петра Великого. Следующие 15 лет — просто “эпоха дворцовых переворотов” — время Екатерины I, Петра II, Анны Иоанновны, младенца Ивана Антоновича. Затем — почти десять лет до 1750 г. и почти десять лет после — правление Елизаветы Петровны. Затем Петр III, и уже через шесть месяцев опять переворот. И, наконец, с 1762 г. по 1796 г. — вторая половина, 33 с лишним года царствования Екатерины II. Последующие пять лет Павла I — это уже самый настоящий “конец” XVIII века. В ночь на 12 марта 1801 г. Павла I убили.

За всю историю России от рук убийц погибли шесть царей. Дмитрий I (он же Лжедмитрий) — хоть и венчан на царство, но самозванец. Петр III — 6 июля 1762 г. забит кулаками до смерти. Иван VI — несчастный был убит стражей, имевшей на это строгие инструкции, весной 1764 г. при попытке его освобождения. Павел I — даже если принять во внимание, что его все ненавидели, убийцы не стали героями. В отношении еще двоих будет сказано в свое время. Здесь лишь заметим, что народовольцы, лишив жизни Александра II, на собственном опыте доказали правоту тех, кого сама мысль о цареубийстве приводила в ужас. И весьма показательно, что руководивший убийством последнего российского государя Николая II и его семьи Я. М. Юровский, хотя и гордился до конца своих дней содеянным, однако даже при Сталине не сделал карьеры.

[Главная страница] [Содержание - статьи и очерки] [Новости]

Copyright © 2000-2001 проф. М.В.Горбаневский,
Дизайн: SuperA&S Design

СТАТЬИ И ОЧЕРКИ

МОЛИТВЫ ЗА СВЯТУЮ РУСЬ

СТАРОРУССКИЙ КРАЙ

БЛОКНОТ ГЛАВНОГО РЕДАКТОРА

ФОТООБЪЕКТИВ

О НАЗВАНИИ АЛЬМАНАХА

ПОИСК

КОНФЕРЕНЦИИ